Из древних африканских сапиенсов никто ничего не выковыривал

Это ведь всё дико неравномерно происходило, рывками. Нельзя сказать, что определенный признак  постепенно увеличивался или уменьшался…  И во-вторых, если говорить о рельефе – лобном и затылочном – то это в немалой степени производная размеров тела и жевательной мускулатуры. Затылочный рельеф – нужен для поддержания головы. Если челюсти здоровые – нужен противовес сзади. Нужны мощные мышцы, которые к затылочному бугру крепятся, они будут тянуть голову назад, чтобы она вперед не падала. Ясно, что если у австралопитеков огромные челюсти – нужен затылочный гребень. У хабилисов челюсти поменьше, а размер тела тоже небольшой, т.е. вес не велик. Поэтому им рельеф затылочный ни к чему.

Эректусы сильно подросли по сравнению с хабилисами. Они крупней в два раза! Эректусы – это ведь, между прочим, пик массивности среди гоминид по всем параметрам. И по размерам челюстей тоже (если не рассматривать массивных австралопитеков). А если брать мегантропов с Явы – они и с массивными австралопитеками сопоставимы. Конечно, не факт, что яванские эректусы были предками кого-либо. Вероятно, это тупик. А если брать африканцев – то там пик массивности надбровья и челюстей – это гейдельбергенсисы и поздние эректусы. Это Бодо и Кабве. У них самое мощное надбровье из всех, кто есть, и челюсти самые огромные.

А надбровье – зачем оно вообще? Оно какую-то функцию выполняет? Это связано с лобными пазухами?

С  пазухами тут прямой корреляции нет. Может быть большое надбровье при маленьких  пазухах, и наоборот. Надбровье, скорее всего – это биомеханическая реакция кости на жевательную мускулатуру. Хотя сама жевательная мускулатура к надбровью не крепится, но общий биомеханический стресс на череп дает усиление гребней и всё такое прочее. И вторая мысль:  надбровье – это же часть лица. Тут может работать половой отбор. Чем страшнее выглядишь – тем лучше. :) В пользу этого – факт, что у пигмеев надбровье очень сильно развито по сравнению с бантуязычными высокорослыми племенами. У пигмеев рост маленький, и  высокорослыми неграми они всерьез не воспринимаются. Возможно, по этой причине у пигмеев все признаки «взрослости» усилены. Сильнее рост бороды и усов, шире нос и мощней надбровье. Это черты суровости, мужественности. У древних могло быть так же. Черты, подчеркивающие такую «страхолюдность», усиливались, в силу внутренней регуляции отношений, особенно на фоне уменьшения размеров клыков. Клыки стали маленькими, пугать соперника нечем, пришлось это компенсировать усиленной жестикуляцией, мимикой, и, возможно, устрашающим лицом с нависающим надбровьем.

В описании различных гоминид можно увидеть черты некой специализации. В связи с эти вопрос: насколько  специализация закрывает данному виду пути к дальнейшей эволюции? Т.е. можно ли на основании специализированных признаков делать вывод, что тот или иной гоминид не является прямым предком современного человека?

 

Вопрос в том, насколько далеко эта специализация зашла. Если она зашла на уровень трубкозуба или муравьеда, у которого зубов вообще нет, и морда в трубочку свернулась – то из него саблезубый тигр, понятно, не получится. Но это уже уровень отрядов млекопитающих. Если мы видим специализацию на уровне внутривидовом – расовая специализация, например темный цвет кожи, а видовое единство при этом сохраняется – конечно это может обратно вернуться, потому что это аллели одних и тех же генов. Привнесение другого аллеля, родственного, может эту специализацию забить, она растворится. У различных пород собак можно увидеть вполне конкретную специализацию. Но это всё исчезнет, если предоставить этих собак самим себе. Несмотря на специализации, это один вид (хотя размах изменчивости у них больше, чем у человека). И у человека уж тем более. Не известны какие-либо специализации, которые кому-то закрыли бы путь к скрещиванию с другими людьми.

У ископаемых гоминид – единственный пример, это Homo floresiensis,  наверное. У «хоббитов» – если они не патологичные, как кто-то до сих пор доказывает – объем мозга меньше, чем у шимпанзе. Наверное, это закрыло им путь к скрещиванию и всему остальному. Хотя и это – вопрос. Приматы очень лабильны, у них известны межродовые гибриды, гелад с павианами, мартышек разных – причем плодовитые гибриды! Систематика приматов потому такая запутанная и спорная, что видовой критерий тут не очень срабатывает. А раз может быть скрещивание плодовитое – то любая специализация, которая еще не очень далеко зашла – может быть обратимой, на самом деле. Конечно, путем собственного эволюционного развития она вряд ли будет обратимой. Маловероятно, что будет мутация, которая этот аллель вернет обратно. Хотя  отдельные случаи известны. А более вероятный путь – может быть достижение прежнего состояния за счет мутации, дающей тот же фенотип, но другой генотип. Наиболее характерный пример – с цветом кожи. Темный цвет у негров и у австралоидов достигается за счет разных генов. Т.е. с большой вероятностью некие «протонегры», выйдя из Африки, вначале посветелели, в Азии, а потом снова потемнели. Цвет внешне тот же самый, на глаз неразличимый. Строение кожи, на клеточном уровне, то же самое. А генетика другая.

Поэтому про ту или иную палеоантропологическую находку вот так однозначно сказать: «это тупик» – нельзя. Что мы вообще считаем специализацией? Специализацией считается что-то, что встречается только у этой группы, и нигде больше. Но нельзя быть уверенным, что в какой-то другой популяции мы этот признак не найдем, может мы просто еще не всё изучили. Исследованность современного человека очень плохая, на самом деле.

Что Вы скажете о скептическом отношении ряда антропологов к молекулярно-генетическим методам в антропологии?

Поскольку я не генетик, я не могу анализировать реальную достоверность результатов, полученных этими методами. Но я знаю, что дату расхождения человека и шимпанзе генетики оценивали с размахом от 2 миллионов до 20 миллионов лет. В 10 раз разница! Причем эта цифра меняется вслед за палеоантропологическими находками. Поэтому не внушает это доверия. Я верю в развитие науки, поэтому думаю, что рано или поздно с помощью подобных методов будут получать выводы корректные, достоверные. Но для этого нужны не только исследования современных людей, но и  исследования  многочисленных ископаемых людей, причем не только неандертальцев. Неандертальцы – как ни крути, линия специализированная, изолированная, сами по себе они долго «варились». А если бы исследовали находки из Азии, из Африки, наконец-то!  Очень интересно исследовать европейских кроманьонцев – которых кроме Сунгиря никто не смотрел. То есть смотрели, но популяционных каких-то выводов не делали – потому что, повторяю, современных людей плохо изучали. И самое интересное – изучение древних африканских сапиенсов.  Херто, или Омо – эти, конечно, древние слишком, но есть более поздние. Накуру. Олдувай 1. Из африканцев никто ничего не выковыривал, не изучал.

Снова повторю: на Западе  очень плохое расоведение. Они современных людей рассматривают просто как абстрактных современных людей, не учитывая, что есть очень разные группы.  А когда это делают генетики, они и того скудного расоведения, которое  там есть, не знают. Даже когда наши генетики за это берутся – и то делают коряво, кроме Балановских, которые единственные в мире, по-моему, работают корректно, и получают красивые результаты.

Хорошо бы сравнить какого-нибудь Сунгиря с современными монголоидами, европейцами, уральской расой. И не только Сунгиря, а взять бронзу, мезолит, неолит. И когда будет много данных по разным группам с разной датировкой – от современных до среднего палеолита, то станет картина более конкретной. А когда они миграции людей выявляют исходя только из современных людей, которые уже заведомо после этих миграций перемешались тысячу раз – это все сомнительно. Получать датировки, исходя только из современных материалов – это вообще неправильно. Поэтому цифры у них и гуляют. Даже выход из Африки – хотя сейчас более-менее сговорились – гулял от 200 тысяч лет до 40 с небольшим.

Верно ли, что в хронологии эволюции человека есть разрывы, не заполненные палеоантропологическими находками?

 

Есть разрывы, в Азии, например, около 100 тысяч лет назад, по понятной причине – там Тоба извергался и всё вымерло.

Есть другая проблема, которая, кстати, уже не очень актуальна.  До недавнего времени существовал разрыв возможностей методов датировок.  Это было в середине 20 века. Был радиокарбоновый метод, который давал результаты до 40 тысяч лет, и был урановый, который давал результаты начиная от миллиона лет. А между ними «дырка», и попавшие в нее  находки, типа Брокен-Хилла, и гуляли от 40 тысяч лет до миллиона. Их датировали, основываясь больше на стратиграфии, на фауне и т.п., на морфологии самих гоминид. Была серьезная проблема. Если брать классические труды по антропогенезу, до 90-х годов 20-го века, там датировки очень запутанные. Они до сих пор периодически некритично воспроизводятся, и получается ерунда. Но появились новые методы – термолюминесцентный, следов распада, спин-резонанс и еще куча методов. Я и половины не понимаю, как они работают, но есть специалисты, которые ими владеют. И прорыв в палеоантропологии последних 20 лет во многом связан с этими новыми датировками. Когда, в частности, были передатированы Схул и Кафзех, у которых раньше непонятная датировка была, и которых представляли поэтому как переход между неандертальцами и сапиенсами. А оказалось, что они древней неандертальцев. Все эти южно-африканские находки были передатированы.  Элие Спрингс,  Синга – она у Алексеева рассматривалась вообще как верхний палеолит. А оказалась древней. Потому в немалой степени и возникла африканская родина сапиенсов, что раньше соответствующие находки рассматривались либо как эректусы древние, либо как верхний палеолит. А оказалось, что это самый что ни на есть средний плейстоцен, который искомый и был. Если Брокен-Хилл датировали радиоуглеродом – он и получался 40 тысяч лет, на пределе возможностей метода. Сейчас получилось 300 тысяч лет.

Проблема скорее в разрыве между эргастерами и эректусами, я ведь об этом упоминал уже. Об этом почему-то мало говорят. Эрагстеры в основном – это полтора миллиона лет, а эректусы начинаются миллион лет назад. 500 тысяч лет – это время от нас до эректусов, между прочим. В этом промежутке очень мало находок. Считается, что эректусы от эргастеров не сильно отличаются, но если в цифрах – разрыв там получается чуть ли не родовой.  На графиках эргастеры от эректусов отлетают очень далеко.

В чем это проявляется?

Это проявляется тупо в размерах. Эргастеры – мелкие. Эректусы гораздо крупней, и форма черепа у них другая. У эргастеров гораздо больше заглазничное сужение, более приплюснутый и расширенный череп. Челюсти у эргастеров относительно крупней (абсолютно сангиранцы может быть и больше, но относительно меньше получается). Разрыв на графиках и получается во многом потому, что в этом промежутке мало находок, которые я мог бы туда воткнуть.  Но если оценить этот промежуток в 500 тысяч лет, то находки, которые там могут быть, как раз туда логично лягут. По хронологии всё так и выходит  - торжество схождения теории и практики, датировок, которые мы имеем, и измерений. Но нет находок – нет и точек на графике  (находки-то на самом деле есть, но это зубы и челюсти – для измерений в данном случае не годятся). А по времени этот промежуток как раз соответствует наблюдаемому морфологическому разрыву между эргастерами и эректусами.

Еще такая проблема: у нас есть непрерывность в целом, во времени, но как правило нет непрерывности на конкретной территории. Конкретное местонахождение формируется в пределах скольких-то тысяч лет. Очень мало таких мест на Земле, где бы была палеоантропологическая летопись непрерывной – от австралопитеков до нас. Есть Олдувай, есть Кооби-Фора, там в принципе почти по всем временам есть находки какие-то, хотя бы фрагментарные. Но по большинству местонахождений такого нет. И мы вынуждены сравнивать эргастеров африканских с эректусами сангиранскими (Ява), т.к. их там больше нашли. А на Яве между Сангираном и Нгандонгом тоже разрыв получается в миллион лет. Между ними нету слоев, не нашли до сих пор - это проблема уже геологическая получается. Но чем больше копают, тем больше находят.

Вопрос по поводу нашумевших находок в Денисовой пещере. Там ведь еще в 1984 году были найдены 2 зуба. Так  вот эти 2 зуба  сильно отличаются от нового моляра (из которого выделяли мтДНК)? Планируется ли из них (из старых зубов) извлекать какую-то генетику?

Старые зубы отличаются, но один из них - резец, а другой – молочный  молярКоренной зуб. К молярам относятся задние зубы верхней и нижней челюсти, служащие для пережёвывания пищи., так что сравнивать трудновато. Они все из разных слоёв и  разных  возрастов, так что явно не одной популяции. А выделить ДНК сложно по  двум причинам: один зуб с датировкой 60 тыс.л.н., другой – примерно 120  тыс.л.н., так что ДНК вряд ли сохранилась; вторая причина  существеннее -  оба старых зуба археологи умудрились потерять:) Может, конечно, они у Деревянко где-нибудь хранятся, но, когда я был в Новосибирске  (давно это было...), мне их уже показать не смогли и сказали, что никто  не знает, куда они делись. Моляр я там видел и в руках держал (не  мою  ли  ДНК они расшифровали???), он и впрямь большой, это и на глаз видно.

Кстати, у меня версия: может, в группе С. Паабо имеется папуас, от которого меланезийская ДНК и попала в образцы? :)))